ИМ | № 10, 1998 г. | ||||||
5 | |||||||
Мусульманский мир |
|||||||
Содержание страницы
В
России принят новый
Федеральный закон "О свободе
совести и о религиозных
объединениях", рассмотрены и
одобрены документы,
разъясняющие порядок его
применения. Отметим, что в
преамбуле Закона ислам назван
в числе религий,
"составляющих неотъемлемую
часть исторического наследия
народов России". Насколько совершенен новый Закон, учитывает ли он все многообразие религиозной обстановки, покажет время. Но специалисты, участвовавшие в его разработке и принятии Государственной Думой, не скрывают, что его положения служат предметом споров в связи с внутренней противоречивостью, двусмысленностью некоторых из них, недостаточной проработанностью ряда норм, что затрудняет понимание их содержания. Руководителей духовных управлений мусульман и религиозных общин, представителей местных органов власти, естественно, волнует вопрос о том, как будет применяться Закон в районах распространения ислама, насколько при этом будут учитываться его особенности как религии, место в общественном сознании и поведении. Не безразличны к этому и лидеры национальных и религиозных общественно-политических организаций и движений. Опыт в применении Закона только накапливается. Как представляется редакции "ИМ", именно на этом этапе важно обратиться к опыту, накопленному в историческом прошлом. Вопрос о необходимости учета особенностей ислама и мусульман для России не нов, он возник века тому назад. Царская Россия не только допускала серьезные ошибки в своем отношении к исламу и мусульманам, но и делала правильные выводы и не допускала их в дальнейшем, со временем научилась принимать верные, далеко идущие стратегические и тактические решения. Нельзя рассматривать только как однозначно разрушительную и бескомпромиссную по отношению к исламу и политику КПСС и Советского государства. На всех этапах, за исключением, пожалуй, начального периода перестройки, КПСС находила особые приемы и методы решения религиозного вопроса в районах традиционного распространения ислама. Во многом благодаря верному подходу к религиозным чувствам населения была снята политическая и военная напряженность в этих районах в послереволюционные годы. Редакция "ИМ" намерена регулярно обращаться к опыту прошлого, публиковать материалы, которые помогут правильно решать в мусульманских районах возникающие проблемы с применением Закона "О свободе совести и о религиозных объединениях". Первая из публикуемых сегодня статей, думается, актуальна в наши дни, когда довольно остро ставится вопрос о священниках в армии. Второй документ также перекликается с сегодняшними дискуссиями о месте шариата в жизни мусульман конца XX века. Вопрос этот после Октябрьской революции был решен в пользу шариата, а о причинах такого шага открыто говорится в выступлении С. М. Кирова, одного из организаторов Советской власти на Северном Кавказе. О том, как действовали шариатские суды в то время, рамках их воздействия газета намерена рассказать в одном из ближайших своих номеров. |
В царской армии были и служители ислама
В
царской армии действовали
штатные должности священников,
представлявшие не только
православие, но и другие
конфессии. Это и понятно, ведь в
российской армии, наряду с
православными, служили
мусульмане, католики и
лютеране, иудеи и буддисты.
Соответственно, по мере
необходимости. вводились и
штатные должности
мусульманских имамов,
католических капелланов,
иудейских раввинов и
буддистских лам. Вот как обстояло дело со служителями ислама. В 1877 году муфтий Оренбургского Магометанского Духовного Собрания (ОМДС) Салимгарей Тефтелев обратился с письмом в Департамент духовных дел иностранных исповеданий (ДДДИИ) при Министерстве внутренних дел (ДДДИИ — служба, которая регулировала и контролировала отношения государства с неправославными конфессиями, в том числе и с исламом). В своем письме муфтий обращал внимание государственного ведомства на увеличение в армии солдат, исповедующих ислам, и ставил вопрос о необходимости введения штатных должностей служителей ислама для удовлетворения их религиозных нужд. В конце того же 1877 гола в российской армии были учреждены штатные должности мусульманских мулл и имамов. Должность штатного муллы при войсках предполагала объезд всех частей, где служили мусульмане, присутствие на принятии присяги, беседы и проповеди, а также выполнение обрядов принятия в ислам, поминовение усопших и похороны по мусульманским обычаям. В крупных городах — Москве и Санкт-Петербурге, а также в некоторых городах Восточной Сибири и Северного Кавказа на штатные должности военных мулл назначались главы местных мусульманских приходов. Поэтому посещение ими военных частей носило характер непостоянный. Да и в этом не было необходимости: военные сами посещали мечети и общались с духовными лицами. С началом русско-японской войны (1904—1905 гг.) в войсках вводятся так называемые постоянные муллы или имамы. Обстоятельства военного времени требовали этого. Но после окончания воины должности мусульманских священнослужителей были сокращены. О них вспомнили только в 1908 году, когда в предчувствии 1-й мировой войны в армии начались военные реформы. Со ссылкой на циркулярное распоряжение от 19.02.1898 г. № 7544 "О назначении военных капелланов и лютеранских пасторов" приказом № 319 от ...1898 года по военному ведомству "Главный штаб по сношению с Департаментом духовных дел иностранных исповеданий МВД признал необходимым установить тот же порядок при назначении магометанских мулл". И уже 3 января 1909 года на должность муллы Московского военного округа выдвигается тверской магометанский мулла Хусаин Сеид-Бурхан. Утверждению на должность (июль 1909 г.) предшествует переписка между Департаментом (ДДДИИ) и Магометанским Собранием (ОМДС), а также между Департаментом (ДДДИИ) и тверским генерал-губернатором. Один из документов - короткая характеристика — приводится полностью. Он был послан в Департамент (ДДДИИ) от тверского губернатора за подписью и. о. старшего советника Плетнева. ''Вследствие отношения от 23 марта сего года за № 1835 уведомляю Департамент духовных дед иностранных исповеданий, что Тверской магометанский мулла Хусаин Сеид-Бурханов повеления хорошего, под судом и следствием не состоял и не состоит и в ни в чем предосудительном как в нравственном, так и политическом отношениях не замечался, и что к назначению его на штатную должность муллы Московского военного округа с моей стороны препятствий не встречается. За вице-губернатора исп. об. старшего советника В. И. Плетнев". Должность военного муллы Хусаин Сеид-Бурхан совмещал со службой в Тверской мечети вплоть до революции. В 1914 году Оренбургским Магометанским Духовным Собранием ему было присвоено звание ахуна. В дореволюционной России это второй после муфтия высокий духовный сан. К этому времени он уже имел военный чин подполковника российской армии. На снимке: мулла Хусаин Сеид-Бурхан на Красной площади Москвы во время принятия присяги у мусульман. Кроме клятвы верности Царю и Отечеству, данный обряд сопровождался чтением и целованием Священного Корана, (Снимок-кадр из документальной хроники 1914 года пол названием "Высочайший смотр юнкеров в Кремле и отъезд Государя Императора из Москвы"). Фарид
БАТЫРГАРЕЕВ |
О ШАРИАТЕ Речь
на съезде горских народов (Печатается с сокращениями) Товарищи!
Я немного времени отниму у вас
для того. чтобы дать некоторый
отвод не совсем точному
толкованию отношения
Советской власти к вопросу,
который так долго и слишком
горячо дебатировался здесь
сегодня. |
Коментарий к
Федеральному закону (Печатается с сокращениями) Глава
2. Религиозные объединения (Продолжение следует) |